Книга Красная комната  - Ирина Лобусова

Глянцевая бумага с гербовой печатью выглядела солидно и внушала страх.

— Что это такое? — насторожилась я.

— Возьмите, — главврач настойчиво протягивал мне бумагу, — это гарантийное письмо по поводу пожизненного содержания пациентки № 834 (мы зашифровали Лидию этим номером). Это официальный документ, нотариально заверенный посольством той страны, где находится благотворительное общество. Посмотрите — это не секрет. Этот документ — прямое подтверждение моих слов. Мне вы можете не поверить. Поверьте хотя бы бумаге!

Я взяла в руки документ. Действительно, главврач был прав. Все обстояло именно так, как он сказал.

Я задумалась. Содержание Лидии было очень дорогим. Заведению, как бы высоки ни были его доходы, не было никакого смысла лишаться этих денег. Что же тогда выходило?

Главврач задвинул папку в глубь шкафа и обернулся ко мне, давая понять, что аудиенция закончена. Я вышла. Мне было о чем подумать. Например, о том, что, как медработник, я не могла не заметить, что Лидия больна. Я не могла проигнорировать симптомы ее заболевания.

Думая обо всем этом, я направилась к своей пациентке.

Лидии в палате не было. Я растерянно присела на стул. Появление старшей медсестры было неожиданным.

— Сожалею, но Лидия в реанимации. Ей стало плохо. Похоже на симптомы гипертонического криза. В течение суток она не вернется в палату. Вы можете возвращаться к себе. Когда вы понадобитесь, вас позовут.

Это был тревожный звонок. Мне больше не разрешали находиться в палате Лидии!

— Хорошо, — я кивнула с самым безразличным видом, — я только соберу свои массажные принадлежности и уйду.

Старшая медсестра кивнула, а затем сделала то, чего я от нее не ожидала — вышла из палаты. Я бросилась к своему тайнику. Завтра утром я постараюсь переправить книгу с этими записками сестре. Держать их здесь становится опасным.

Что-то теперь будет… Я уходила из палаты Лидии, испытывая глубокий страх. Я не знала, что происходило с ней на самом деле, но точно знала одно: я больше никогда не вернусь в „Горячие Ключи“. Более страшного места я не знала на протяжении всей своей жизни!»

* * *

На этом записки обрывались. Вадим аккуратно закрыл тонкую клеенчатую тетрадь и положил ее на стол. Бабушка-библиотекарь и преподаватель, солидный мужчина лет сорока пяти, смотрели на него с нескрываемым удовлетворением.

— Эта женщина сама принесла вам записи, письмо? — откашлявшись, предположил Вадим.

— Нет. Ее сестра. Все не так просто, — покачал головой преподаватель.

— Если бы действительно существовала реальная женщина, последней видевшая живую внучку Кровавой Графини, она стала бы желанной особой! За ней охотились бы телевизионщики и самые скандальные интернет-издания, — усмехнулась бабушка.

— Я вас не понимаю…

История становилась все запутаннее. Она нравилась Вадиму все меньше и меньше.

— Вы, конечно, заметили, что записи обрываются, они не доведены до конца, — произнес преподаватель. — Сестра массажистки, работавшей в пансионате, рассказала мне продолжение истории.

— И что же случилось? — дрогнувшим голосом спросил Вадим.

— Сестра получила бандероль, книжку-тайник через почтовый сервис, — сказал преподаватель, — а через три дня после этого Лидия умерла в реанимации. Она больше не вернулась в свою палату и не встретилась с автором записок. Массажистка видела ее тело. Она попросила разрешения попрощаться с Лидией. Ей это позволили.

— Неужели это была естественная смерть? — усомнился Вадим.

— Этого никто не знает, — покачал головой преподаватель. — Массажистке тут же отказали в работе, так как пациентки не стало. Ей выплатили условленную сумму и даже нечто вроде премии. Она отправилась домой — но домой так и не доехала.

— Выходит… — Вадим начинал понимать.

— На обратном пути она попала в страшную автомобильную катастрофу. Не справилась с управлением, машину занесло на повороте. Она врезалась в КамАЗ. Погибла на месте, мгновенно. Страшная, но быстрая смерть.

— Ее убили, — сказал Вадим.

— Разумеется, — кивнул преподаватель. — Так считает и ее сестра, и все, кто читал ее записки. Но доказательств этому нет и никогда не будет. Как вы понимаете, руководству «Горячих Ключей» все сойдет с рук.

— Значит, она все-таки что-то нашла, — предположил Вадим. — Она добыла какие-то доказательства или документы, касающиеся Лидии. Иначе зачем было ее убивать?

— По словам сестры, в машине ничего такого не было, — сказал преподаватель, — я тоже об этом спрашивал. Были только личные вещи, документы. Машина не взорвалась, не сгорела. Только железо было искорежено — когда разрезали машину, родственникам можно было забрать то, что принадлежало покойной.

— Скорее всего она узнала что-то в последние дни перед отъездом. Или попросту слишком много знала, — предположил Вадим.

— Я буду использовать эти записки в своей книге, с разрешения сестры покойной, — заметил преподаватель. — Заменю только название «Горячие Ключи» на какое-нибудь другое. Получится настоящая детективная история. Успех книге гарантирован!

— А знаете, что мне непонятно? — вдруг сказал Вадим. — Мне непонятно, почему внучка Кровавой Графини оказалась в приюте. Что произошло в семье? В те годы ведь не забирали детей из семьи просто так. Должно было произойти что-то ужасное. И смотрите, что получается: ребенок оказался в приюте, но никто не тронул Кровавую Графиню, не отправил ее в сумасшедший дом. А ведь тогда сделать это было проще, чем сейчас! Кровавая Графиня осталась доживать свои дни в квартире. Значит, что-то было связано с матерью внучки, с ее дочерью.

— Вот бы это выяснить! — мечтательно протянул преподаватель, с надеждой глядя на него.

— Я постараюсь, — кивнул Вадим.

Он думал о том, что чем дальше копается в этой странной истории, тем глубже погружается в события прошлых лет, которые кажутся абсолютно необъяснимыми. И если бы кто-то спросил его, какая связь между серийными убийствами детей в парке и историей жизни внучки Кровавой Графини, то Вадим не знал бы, что ответить. Но он нутром чувствовал, что находится на правильном пути, что какая-то связь существует…

* * *

Джин встречала его в дверях. Она выглядела взволнованной. Был вечер, когда после всех волнующих дел Вадим приехал к ней. По дороге он вдруг поймал себя на мысли, что возвращается сюда с радостью — будто действительно домой. Это было настолько странно, что Вадим не знал, что и думать. Он просто радовался тому, что видит Джин, радовался, что она стоит перед ним на пороге и дивные золотисто-изумрудные нити в свете электрической лампы ярко дрожат в ее волосах.

— Звонил мой приятель, — с порога заявила Джин, — есть результаты экспертизы.

— Какой экспертизы? — не сразу понял Вадим.